2005: БЕСЕНЯТА И АНГЕЛЫ

Что ж, нам надо закончить с 2005-м. Ибо потом такое начнется, что я даже не знаю, как это описывать.  Студия захлебнулась в моделях – и они составили славу сайта. И потом сменились новыми. И дело не в том, что мы отказывались от сотрудничества с ними (были такие случаи, но нечасто). Эта «группа риска» подвержена одной болезни, одной причине её естественной убыли: замужество. Становится, скажем так, не до того. И надо сказать, что некоторые выходят замуж после того, как… засветятся на сайте.

Да, а как вы думали? Когда красивую девушку показываешь анфас и профиль, с ее красивыми ногами и улыбающимся лицом – то это верный способ ее потерять. Желающих заполучить такой подарок судьбы масса… Первой эту традицию открыла Александра, звезда «Олимпии» и «Макондо». Ее увидел человек на фото из арт-кафе, написал на сайт (тогда у моделей была возможность общения через форум сайта) и вот уже – фьюить! – закончив нескольку курсов ВУЗа, наша Саша выскочила замуж.  Один раз я случайно ее встретил в Академгородке, у торгового центра. Девушка вышла из черного «Мерседеса», в цветастом платьице, и босиком; красивые ее ступни несли на себе пыль какой-то городской окраины – видимо, едут с отдыха; Саша направилась в ТЦ. На выходе – она взяла воды, мороженого, какой-то салатик, я ее окликнул. Поговорить удалось несколько минут; муж-предприниматель, имеет бизнес в Москве, сами они сейчас с ним живут за городом и т. д., и т. п.

О каких еще съемках можно говорить?

Но, слава Богу, не все наши прежние модели успели повыскакивать замуж или с головой уйти в учебу.

ТАНЕЦ НА РАСКАЛЕННОМ ЖЕЛЕЗЕ

В Олесю я, конечно, влюбился. И как фотограф, и как человек: ее твердый характер, ясность ума, ее трезвый взгляд на вещи и женская провокационность мне очень нравились; в какие-то моменты Олеся могла быть законченной стервой, но тут же подставить тебе плечо, как «боевая подруга», делить последнюю картофелину с черствым хлебом – а потом внезапно прекратиться в мурлыкающую сексуальную кошку. Ее эскапада с Яной, о которой я писал в прошлой «серии», только подняла Олесю в моих глазах: обожаю женщин, могущих себе позволить такое хождение по лезвию ножа, такие танцы на раскаленной сковороде мещанских предрассудков, такое открытое пренебрежение условностями…

Как говорил сравнительно малоизвестный русский писатель Арцибашев, женщина, которой иногда разврат хотя бы не снится – это не вполне женщина. Ну, это вы понимаете, что я говорю именно про сны, мечты и ту неуловимую сексапильность уверенной в себе женщины, которая может позволить себе всё, пересечение невидимой границы… и может вовремя остановиться. Это ее и отличает – от прочих, всяких-разных.

Так вот, летом Олесю мне удалось поснимать всего три раза. Но это были фантастические съёмки. Особенно первая и последняя…

Но – по порядку. Итак, географию фотосетов я расширял. Дача была изъезжена напропалую, ведро в колодце заменено, как и сам верх сруба, Петя ничего не помнил и зла за сброшенную на башку лопату не таил. Я решил сделать фотохронику босоногого маршрута – причем пройти от дачи  до поселка Гидростроителей, он же “Шлюзы”.

Это сначала асфальтовая дорога, потом она сменяется узкой тропинкой, потом тропинка дает знать о близости болотца и босые ноги облизывает холодная влага – она тут всегда холодная, в густой тени; потом идет небольшой участок щебенки, так как тут снова дачный кооператив и – наконец, городской участок. Вот это испытание крепеньким и изящным ножкам Олеси, да и сознанию хотел предложить. Собственно, я не сомневался в успехе, я просто не ожидал такого эффекта, как достигну.

Собственно, утомлять вас подробностями я не буду. Замечу только, что Олеся вышла на прогулку в шелковом платье, совершенно, конечно ни разу не «туристском», ярко-розового цвета, длинном и обегавшем его фигуру, как… Ну, на фото видно. Вот тебе раз. Опять не «пацанка». Ну, к платью прилагались босые ноги: она так и приехала со своего жилмассива. И смотрелась в нем очень органично; я еще раз убедился в том, что босая женщина в джинсах хороша, но в платье – просто божественна.

Олеся была грубовата и резка в некоторых случаях, и особенно когда перебиралась по бревнам через ручей и когда мы прошли по болотцу; жалко, кадры ее, пробирающееся по булькающей жиже, приподняв платье – как средневековая принцесса на рыночной площади! – не получились банально, по недостатку освещения, а снимал я без вспышки. Девушка, конечно, высказалась на тему трудной дороги в присущем ей стиле. Простым русским матом. Но… но Олеся не была вульгарна. Она была маленьким дерзким бесенком – это да; шокирующим, но не злым. Некоторые считаю признаком таковой бутылку пива в ее руках, но уж простите, оставим это ханжам – я сам обожаю холодное пиво в жаркий день, и пусть это сто тыщ раз «плебейский» напиток, он мне нравится! Нравился и Олесе. Так вот, было все, что угодно, но не распущенная местечковая вульгарность. Помню, пришли мы уже в «обжитой» район Шлюзов, в местный торговый центр – и Олеся покупала что-то в аптечном киоске…

Продавщица перед этим стояла у соседнего отдела и болтала с коллегой. Молодая дебелая девка – из поколения тех, что выросли в роковые девяностые на маминых макаронах  по-флотски, вымахали, как артиллерийские брабансоны: ноги и руки огромные, на лице – вечное коровье, сонное выражение недополученных жизненных благ. Так вот, она видела наши грязноватые ноги, видела, что с нами девушка и такая же, как мы…

Уж какие выводы она сделала, не ведаю; но обслуживала Олесю с подчеркнутым презрением – и Олеся это ощущала, наверняка. Я уже боялся, что сейчас моя модель чего да выскажет в это презрительное лицо, сморщившееся, словно моченое яблоко. Но нет! «Будьте добры…», «простите…». «Если можно…», «Благодарю вас!» – Олеся была сама любезность, воплощенный образец учтивости и это продавщицу бесило еще больше, чем грязные босые ноги ее клиентки.

Ну, ладно. Мы добрались до косы, отделяющей край водохранилища от спуска к обскому берегу – по которому и скатываются вниз “Шлюзы”; тут выбрали место. А у берега, как будто преподнесенный нам в качестве сюрприза, торчал буксир: старая ржавая посудина. Недалеко – ремонтная база флота СО РАН, здесь часто бросали такие отслужившие кораблики, чтобы потом оттащить их на разрез и переплавку. Кстати, на одном таком корабле будет позировать другая модель, Ксения; и там будет тоже забавная история… но это будет позже.

А пока мы разожгли костер, сделали шашлыки. Олеся разделась до купальника. Конечно, первой мыслью было попробовать поснимать на этом корабле. Но тут возразил я: во-первых, мало осталось кадров, я, как назло, взял с собой не шибко вместительную карту памяти, а во-вторых, там наверняка горячо – буксир торчит на самом солнцепеке… это будет не съемка, а мука.

Да и Андрей отговаривал девушку от такого эксперимента.

Но надо знать Олесю: слово «нельзя» на нее действовало, как масло, выплеснутое в огонь. Она полезла. «Ну, хоть пару фоток! Снимай!».

Я взял камеру и навел ее на Олесю. Привычная команда: «Работаем, замерли!» – чтобы получить четкий несмазанный кадр… Тут я заметил, что Олеся двигается. Переступает босыми ногами на железной ржавой палубе. Как медведь на сковороде; увы, но именно так учили в старину этих сметливых животных «танцевать» для ярмарочной потехи.

Палуба, раскалившаяся на солнце, обжигала ее голые ступни.

Мы стали с Андреем кричать: мол, всё, слезай давай! Хватит!

Но это еще больше ее раззадорило. Она там, ахая, выплясывала. Загорелая, бронзовая, черноголовая – парус одинокий «на фоне стальных кораблей», ржаво-рыжих.

На себе так ноги сожжет! Я демонстративно убрал фотоаппарат, крикнул – кадры кончились! Андрей полез сам – утаскивать ее с палубы.

Только тогда наша модель покинула буксир. И страшно огорчилась, что мы с Андреем не засекли время ее босоногого танца на раскаленном железе…

Олеся еще после этого полчаса, пока мы ели шашлыки, бродила по прибою, купалась, зарывала босые ступни в прибрежный песок… И даже шла потом обратно по гравийной тропинке.

И только на последних десятках метров, дурачась, с визгом запрыгнула на плечи Андрею.

Я все понял: она все-таки обожглась до волдырей (это выяснилось только потом). И, тем не менее, героически терпела.

Вот тогда я вдруг и подумал – черт подери, когда-нибудь одна из таких моделей станет моей женой!

Но Олеся, естественно, ею не стала – всё-таки она была «чужой девушкой», да и я свято исповедовал принцип: никакого интима с моделями. Не хотелось мешать любовь и «работу».

---

ВСЯЧЕСКАЯ ХИМИЯ

В то лето оказался… сторожем одной из школ в Советском районе. История эта забавная. И слегка криминальная, но расскажу я о ней в следующей серии, когда будем говорить о первой фотосессии с мужчиной, «Вдохновение неба»; а пока – просто – сторож. Конечно, это было не профессией, а совмещением – я готовил фото на стенды данной школы, но предложить мне в качестве платы могли только ставку сторожа. И в этот же период я свел знакомство с молодой учительницей химии из этой же школы: фотографировал химические опыты также для стендов в кабинет, для учебных пособий.

Кабинет на краткое время оказался в моем распоряжении.

Что может быть здоровее и… эротичнее, чем босоногая уборка? Нет, вы не удивляйтесь, я не сошел с ума. Если вы не видели Екатерину Редникову в фильме «Вор», вы никогда не поймете этой прелести. Помывка деревянных полов, мокрая тряпка, подоткнутая юбка – красивые, крепкие, по-крестьянски тугие босые ноги Редниковой, моющей пол по-старинке, без всяких пылесосов. Это такой апофеоз силы, молодости, женской работы, овеществленная победа над брезгливостью. Что-то пролетарское в самом хорошем смысле слова… Ведь наши уборщицы, советские, даже в учреждениях, были босыми до пятидесятых, наверное, годов. До того времени, когда советское общество так же начало гнить под давлением всемирного культа “потребительства” и превратилось в такой зловонно-мещанский мешок быдлопотребителей, как и нынче – сытый и пересытый Запад. А тогда советские были попроще, была в их мокрых голых пятках какая-то сила и ядреность… Могли вот так, запросто «пола помыть».

А что меня еще привлекло, как фотографа: так это пол том самом кабинете химии. В шестидесятые ни ламината, ни ковролина не было, и полы выстилали пластиковыми квадратными плитками. И в этом кабинете плитки оказались в самом выигрышном сочетании: черно-белые!

На черной плитке, омытой уборкой, аккуратная ступня Олеси смотрелась бы, как бриллиант на черном бархате!

Собственно, что получилось, вы видите на снимках. Мне кажется, Олеся потрясающе получилась в косыночке. Черно-оранжевой, спасибо Бударину и «Чёрному квадрату»! Я очень надеюсь, что сайт в ближайшее время разместит эту фотогалерею в рамках ретроспективы – она получилась, на мой взгляд, несравненно четко, лаконично. Есть какое-то ощущение действия, энергетика.

Тут никаких моментов, которые остались за кадром, пожалуй, и не было. Но интересно то, что именно эта «Босоногая уборка» вызвала к жизни первый и пока единственный фотосет с учительницей (!), позирующей босиком в собственной школе (!!!).

А было это так. Светлана, учительница химии, миловидная, изящная рыжеволосая женщина – у нее подрастала маленькая дочка, я их видел вместе, конечно же, хорошо знала о том, что в ее кабинете снимаю моделей; при этом никаких нездоровых иллюзий относительно какой-то там обнажёнки она не питала – я заверил ее, что это не мой формат. И вот как-то прихожу фотографировать колбы и пробирки, и вижу: Светлана разгуливает по своему классу босой, оставив туфли у порога.

– Ой, а я тут решила босичком погулять! – сообщает она – Так чисто невероятно…

Это было на второй или третий день уборки. Я с трудом подавил искушение немедленно расчехлить фотоаппарат…

Конечно, я ей рассказал о том, что вы во время фотосессии заодно и кабинет помыли, пыль протерли, цветы полили. Как оказалось – убрались на славу, а не только  «на камеру». Светлана посмеялась… А я не утерпел – и сделал ей комплимент по поводу великолепных ступней.

И ведь действительно, я понятия не имел, каков ее личный опыт в «обувном» вопросе. Но я уже насмотрелся на испорченные ноги тех, кто был лет на десять-пятнадцать ее моложе. А сейчас видел ровные, с хорошим загаром, аккуратные ступни…

Предложение сделать фотосет я ей отправил вечером по электронной почте. Приложив, конечно, лучшие фото Олеси. И муза химии сразу согласилась. Деликатно присовокупив: «Хочется найти в жизни такого мужчину, который ценил бы этот образ!». Но – пока Светлану мы оставим в покое и закончим с «виновницей торжества», Олесей.

---

ТВИСТ НА СТОЛЕ

Маленькое лирическое отступление: бесит не то, что порой, как только заговоришь о босоногих съемках, собеседник сразу «понимающе» кивает: а-а, мол, знаем! Это же фетиш. Продвинутые еще и знают, что есть футфетиш. Это уже дело привычное и я отношу это к определенной эстетической нищете «немытой России». Ну, увы, не было у нас сексуальной революции и таких тектонических подвижек массового сознания, как на Западе в шестидесятые. У них это происходило открыто, ярко, порой скандально – у нас под спудом, под покровом, под давлением «общественной морали» – сначала православно-мещанской, потом «образцово-советской» (живое воплощение – «Служебный роман» Рязанова!), под угрозой быть уличенным в несоблюдении канонов «морального кодекса строителя коммунизма» и так далее.

И все это вырождалось в мерзкое ханжество, тихий разврат; и чем более бронзовела советская история, тем больше мы забывали и об «обществах голышей» в Москве и Петрограде в двадцатые (я писал уже об этом), и о записных книжках жуира Горького-Пешкова, буквально коллекционировавшего проституток Москвы, и о раннем секс-просвете товарища Луначарского… Весь этот мощный эротический выплеск ранних лет советской эпохи, принявший эстафету от писателя Арцибашева, и Зинаиды Гиппиус, он затух, умер, был растоптан сапогами кремлёвского горца, имевшего о сексе представления в стиле духовной семинарии и позволившего развлекаться в этом направлении только Лаврентию Павловичу! Все, этот импульс был утерян, советские люди стали благовоспитанными.

И сами не заметили, что создали себе фетиш. Ведь, что получается, если кому-то нравятся женские ступни (я говорю о традиционном варианте, не ловите на слове!) – то это «фетиш». А если кому-то нравятся женская попа – это не фетиш, это нормально. Я хорошо помню, как товарищ Рыжов, финдиректор «Молодёжки», все время подкалывал нас с Анной Тарадановой: мол, опять ваши голоногие? А когда голопопые будут?!

А помешательство на каблуке, как фаллическом символе и соответственно, на длинных ногах в туфлях на каблуке – эта ублюдочная манера «Конкурсов красоты» – это не фетиш?

А соревнования среди читательниц по размеру груди в ранних постперестроечных изданиях – это не фетиш?!

Все, что выходит за рамки среднего представления о сексе и интиме среднестатистического совка, объявляется «фетишем», без разбора. Только раньше этот совок черпал сведения о жизни из «Правды» и «Труда», в постперестроечном бедламе – из «Спид-Инфо» и «Огонька», а сейчас – из «Коммерсанта» и «Аргументов и фактов». Ничего не изменилось как был русский человек – МУЖИК в массе своей!!! – темным, необразованным, сексуально-примитивным и приземленным, так он и остался, даже в наши просвещенно-развращенные десятые.

Вы уж меня простите за нескромность, но даже по беглому анализу наиболее характерных порнороликов это видно: он – голый и в носках, она – голая и в туфлях на высоком каблуке. О чем говорить, Господи?!

Поэтому одной из задач сайта и моих съемок была, как ни странно, легализация (легалайз, как принято говорить) того, что называется фут-фетишем. Это, вообще-то сродни борьбе за установление новых норм общественной морали и отмену сословий, чем вдохновенно занимались русские  революционеры двадцатых. Я бы тоже вышел – хоть и не являюсь идейным нудистом! – на ту демонстрацию в Петрограде, с лентой через плечо: «Долой стыд». Потому, что не за секс, а за свободу. Свободу иметь собственные акцентуации в интимной жизни и не ждать камнем прилетевшее в спину «фетишист поганый» от российского добропорядочного обывателя, тискающего супругу под одеялом в полной темноте.

Знаете, не всем свергать «кровавый путинский режим» и бороться за свободу слова. Есть и более локальные задачи в области общественного переустройства…

Так вот, одной из проблем было отсутствие пары. То невероятное приключение, которое устроили для меня Олеся и Яна в салоне «Инесс», было великолепно, щекочущее, но это ведь всего лишь приключение, да и гендерный состав меня смущал. Это всё-таки как бы не то, что есть норма… А нормой должен быть нормальный, здоровый, без загнанного выражения глаз, молодой человек, которому нравится ласкать ступни такой партнерши. Сам я себя снимать не могу, да и не фотогеничен, как я уже говорил; девушки, допусти, есть… А где найти парня? Более того, желательно, чтобы это была пара с устоявшимися отношениями, а то ведь возникает легкий привкус постановочных съемок в неделикатном стиле известных интернет-сайтов.

Такая пара нашлась – Олеся и Андрей.

Ну, вот мы сценку и разыграли. Я знаю, что готовится е ретроспективный показ – жаль, что в моем распоряжении только почти «контрольки» – снимки размером 1200х1600, полноразмерная версия утеряна! – но она достойна опубликования. Итак, некая студентка приходит сдавать «хвосты» преподавателю химии. А он только помыл кабинет, линолеум блистает чистотой и сам он бос; предлагает студентке разуться тоже… Ха, скажете, зловредный вымысел?! Не-а. Такая история произошла в одном из российских вузов и я об этом знаю из первых рук. Тогда только фотосессии не делали…

Но продолжим. Она охотно разувается, преподаватель начинает объяснять. Как-чего, но там начинают летать по химической аудитории искры, о химии забывают, начинаются комплименты, преподаватель делает массаж ног этой милой студентке… Несмотря на некоторую банальность и даже – каюсь! – возможную пошловатость сюжета, он был вполне жизненен. Если бы по нему снимали те же «Девять с половиной», конечно, он был бы более развернут и красочен. Добавили бы психологизма и рефлексии. Но тут такой задачи не ставилось…

Тем более, что эта история в жизни закончилась свадьбой преподавателя и студентки. Если я не ошибаюсь, это было в городе Ростове – но не помню, в каком вузе.

А у нас? А у нас тоже все закончилось примерно так же. Каждый из трёх участников фотосессии, получивший несомненный кайф от проживания этой весьма фривольной истории в виде фотосессии, ныне счастливо живет со своими половинками-любимыми. Я со своей женой, Олеся со своим мужем в области, и Андрей – тоже совсем с другой милой девушкой.

Так все закончилось как нельзя лучше. Ну, вот, а вы говорите – фетиш…

 

 

 

 

 

---

ОСТРЫЕ ОЩУЩЕНИЯ ГОЛУБОГО АНГЕЛА

То лето, пятого года, еще и явило мне такую чудесную фотосъемку, как «Острые ощущения». Почему мы ее так назвали, станет понятнее позже…

Алёна явилась на городскую съемку в таком сумасшедше-красивом наряде, что у меня  захватило дух. И прическу она специально для этого сделала! это был «голубой ангел» Шагала – ее в том смысле, что похож был на нелепую возню витебского художника с мировым именем, а по ощущениям… ангел, босой, как и положено, и весь воздушный, цвета неба; таких одеяний с рукавами-раструбами я еще не видел.

Девушка своим видом вызывала непередаваемые чувства. Поэтические…

Она идёт по жизни босиком –

единственный протест из всех возможных,

и так по-детски пахнет молоком

запястий тонких бархатная кожа.

Она непозволительно чиста

и вовсе непростительно наивна,

в ней беззащитность нового листа

и тайная надежда на взаимность.

Он – неудачник с ворохом проблем

и сотней пролетевших мимо шансов,

для многих в этой жизни стал никем,

но где-то там, внутри себя, остался…

И смог принять другой и странный мир,

ну, а она хотела слышать сердце,

и в гулкой тишине чужих квартир

с ним рядом спать

и тихим счастьем греться.

И пусть весь мир, прохожий и пустой,

растит карьеру, утверждая самость,

она одна умеет: “… Я с тобой,

не бойся… я всегда с тобой останусь”

Он вдруг поймёт – внезапно, но всерьёз,

как тягостны постылые личины,

и всё другое нужно – под откос,

когда есть двое, истинно едины.

И что им правила – всего нужней одно:

быть рядом, чтобы просто слышать сердце,

когда луна придёт в его окно,

и глянет в ночь сквозь облачную дверцу.

Она идёт по жизни босиком –

обходит дни её дождливое ненастье,

и в надоевшем шуме городском

он чувствует, что дышит рядом счастье…

Каюсь, не знаю, чьи это стихи. Но не важно. Алёна была девушкой-мечтой, девушкой-видением и я тихо млел, фиксируя каждый взмах ее «крыльев», каждый шаг ее безупречных, скульптурных ножек… Кстати, вся эта романтическая прогулка случилась после летнего дождя, умывшего Академгородок. И сразу выяснилось, что эта хрупкая и нежная девушка, что называется, «любит погорячее».

Она измерила босыми ногами все попадавшиеся по пути лужи. Она останавливалась перед ними и погружала босую ступню туда, пальчиками тревожа их глинистое донце и счастливо смеялась, поднимая ножку; потом смывала этот коричневый налет. Как жалко, что тогда мне не пришла в голову мысль снимать и видео!

С Зимним садом Дома ученых я решил не связываться и мы поднялись на витую лесенку, украшающую второй корпус, где расположен главный концертный зал. Между прочим, случилось то же самое: до нашей съемки вход туда, на обширный балкон, с которого открывался вид на центр Академгородка, на стрелу улицы Ильича, никогда не закрывался – там фотографировались свадьбы, там можно было увидеть романтическую парочку, гордо целующуюся с одной стороны, на виду у всех, «над Городком», а с другой стороны – там, куда мало кто посмотрит, вряд ли будет задирать башку… Увы. Закрыли. Перегородили стальной калиткой на запоре, повесили суровое объявление: «ВХОД НА ПЛОЩАДКУ КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩЕН. ШТРАФ…». Было это после нашей фотосессии и примерно тогда, когда к «власти» в ДУ пришли пустоглазые и равнодушные менеджеры, по слухам – москвичи.

Но вернемся к Алене. Итак, мы отснимались там, на ступеньках витой лесенки. Пошли дальше. А тут – сидит у колонн Дома Учёных компания молодежи; тут часто катаются на скейтбордах и вот они, видимо, утомились. Алена, естественно. Тут же загорелась: А давай, я на скейтборде покатаюсь?». Давай… Ребята слегка ошалели, когда такое чудо внезапно возникло перед ними. Придя в себя, высказали намерение – поучить. Но девушка гордо отказалась: сама! Пару раз чуть не упала, для нее это было в новинку… Кадры получились.

И вот, когда шли по улице вниз, я спросил её: а тебе было не страшно? Ведь можно упасть, разбить коленку, локоть, нос – это по минимуму? Алёна беззаботно говорит: да ерунда, я люблю испытания и боль. Я тренировалась. Я опешил: это как?!

Вот почему я сразу разглядел в ней этот стальной характер, как и у Олеси – только гораздо глубже спрятанный, более замаскированный под невинной внешней хрупкостью! Это Алёна первая мне рассказала «душераздирающую» историю про то, как в детстве с мальчишками бегала на спор босиком по раскаленным крышам железных гаражей: кто выдержит, кто сможет, кто не сломается.

Глядя на ее ступни, восхитительные в своей нежности и изяществе, я диву давался, не мог поверить… Девушка рассказала мне, как в старших классах  специально делала надрезы бритвой на коде (кстати, не где-нибудь, а… на пятке, чтобы учиться «терпеть боль при ходьбе». В-общем, сплошные острые ощущения, да и только.

Поэтому, когда у Торгового центра перед нами открылась целое поле гравия, которым тут посыпали улицу, прежде чем положить асфальт, Алёна только понимающе усмехнулась. И ее голые ступни тут же по нему захрустели…

Она ходила босиком по гравию с особым чувством, наслаждением каким-то, что ли. Просто смакуя каждый шаг!

Я бы не сказал, что съемки этого Голубого Ангела (или Голубой Феи) вызвали всеобщий ажиотаж; скорее, я его просто не замечал, настолько был поглощен красотой ускользающего момента. Получались кадры, которые хочется пересматривать и снова любоваться этим чистым лицом, этими великолепными ногами. Каюсь, вот тогда в душе что-то такое шевельнулось, неуверенное – похожее на желание предложить Алёне немедленно руку и сердце; о какой еще босоногой сказке можно мечтать?! Но, помимо прочих обстоятельство моей жизни, останавливало то, что по возрасту это будет явный мезальянс, и что вообще – мы явно не будем смотреться со стороны гармоничной парой. Я, кстати, всегда выгляжу старше своих лет – и тут вот понял, что Алёну принимают за… мою дочь.

Тогда на пространство улицы Ильича, согласно «мудрому» решению престарелых академических маразматиков, управлявших Академгородком так же, как старцы из Политбюро ЦК управляли страной – тогда там было фактически ЗАПРЕЩЕНА любая еда. Кроме мороженого. Только магазин «Кулинария» под рестораном (в народе называемом «Поганкой»), и то он уже спекся и не работал – и пивное окошко в торце ресторана. Так вот, когда Алёна устроилась с мороженым на скамейке, я сделал несколько кадров и пошел к этому окошку за пирожком, то удостоился выговора от продавщицы, могутной сердитой женщины.

Я не помню дословно, что она мне выдала, вместе со сдачей, но общий смысл был такой: ты-то дурак старый, можешь топать, как босяк, но зачем дочку приучаешь?! Она же себе придатки застудит!

Июль, градусов под двадцать тепла. Придатки. Застудит. Глупость человечья безгранична. Тьфу!

Вот эта реакция тётки, простой, «из народа», меня маленько охолонула и отрезвила. Откуда я мог знать, что эта фотосессия с Алёной и неожиданно колыхнувшееся во мне чувство, будут пророческими?! В истории фотосетов потом, если я правильно помню, будут две Алёны, но они не будут сниматься так долго и эффектно, как эта девушка – и мелькнут искрами в этой ленте времени, не оставив сколько-нибудь живых воспоминаний. А 17 июля 2009 года, почти ровно через четыре года, появится другая Алёна, которая станет уже… Стоп. Об этом – когда придет черед рассказывать про 2009-й.

---

ПО ГРЯЗИ С НАСЛАЖДЕНИЕМ

Мы поработали в центре  Академгородка, у фонтана, а потом завернули ко мне домой: переодеться для дачи, и выпить чаю. И я обратил внимание на стайку пацанов, держащихся в некотором отдалении от нас, но явно следующих за нами по пятам. Но не придал значения…

На дачу девушка поехала тоже босая, ни секунды не раздумывая. И опять ее наряд был эффектен до невозможности: снежно-белые бриджики, голубая – прозрачная! – газовая кофточка. В маршрутке на нас косились. Я уж не знаю, за кого они на принимали – за отца с дочерью, как та тётка, за дедушку с внучкой или чего похуже, вообще, но я сидел, как на иголках.

…На самой же даче в этот раз никаких приключений не случилось – лопаты не падали, а ведра не летали. Но была маленькая деталь: когда мы вышли с тропинки, Алёна тут же повернула вбок и не по асфальту, а рядом, по земляной дороге. С наслаждением погружая босые ступни в грязь – разогретую уже солнцем, словно горячий шоколад и по цвету, и по температуре. Это вот она, Алёна, мне тогда первый раз сказала, что топать босиком по грязи «ужас как приятно!» – потому, что та продавливается и щекочет нежные места между пальчиками ступней. Кроме того, Алена поделилась еще одним удивительным воспоминанием – оказалось, у нее было вполне деревенское детство.

И там она, вместе с работницами скотного двора, специально топталась… босыми ногами в свежем коровьем навозе. Мягко говоря, картина столь сочная, что даже вы, прочитав себе эти строки, можете вздрогнуть – куча дымящегося, неимоверно пахучего состава и молодые девки, топчущие крепкими загорелыми ногами это все природное богатство. Вы думаете, это картинка из головы какого-нибудь «извращенца»?!

Отнюдь. Там, где провела детство Алена, в сибирской деревне под Красноярском, это было самым простым и действенным способом профилактики… варикоза. И девушка об этом заболевании не знала ничего, до тех пор, пока не переехала в город, не окунулась в городскую среду и не начала слышать жалобы сверстниц, да более взрослых подруг.

 

По деревенской улице босая,

Как в детстве, прогуляюсь поутру.

В чужом саду малину обкусаю

И буду шмыгать носом на ветру.

Немея от печали и восторга,

Перевяжу черемухою рот.

И постою максималисткой гордой

Под триумфальной аркой от ворот.

И вспомнят пальцы каждое движенье,

Сплетая одуванчики в венок.

И заболят глаза от напряженья,

Высматривая, где скулит щенок.

А запах детства – пыли и полыни –

Застрянет прочно в ёжике волос.

И я всегда – от “раньше” и до “ныне” –

Была ребенком, долго и всерьез.

Когда же зерна отделив от плевел,

Отгорожусь от города стеклом,

Я в январе выращиваю клевер

Душистый на бумаге за столом.

 

Весьма интересная деталь: как бы не топала Алёна по «грязюке» к даче, как бы там не ходила туда-сюда по огороду – как раз поспела клубника и роскошное фото с Алёной и ягодкой, вы можете видеть! – так вот, как бы она не пачкала свои восхитительные ступни, грязь к ним… не приставала! Она оставляла только серый налет на гладких подошвах, не более того.

Вот это и была последняя съемка с Аленой. «Острые ощущения» она получила , конечно, не от рассказов героини о воспитании характера, а от того, что Алена фотографировалась на брошенных у дороги бетонных блоках и, найдя отбитое донце бутылки, гордо поставила на него босую ступню – острие стекла уперлось в ее нежную пятку 9как каблук, кстати). Видя, что я не решаюсь снимать этот смертельный номер, Алёна потребовала кадра и сказала: я, мол, все контролирую.

Впрочем, в этом я и не сомневался. Но хоть убейте, а этого сакраментального фото у меня в архиве нет!

Вся эта история имела любопытный и забавный конец. Алена уже готовилась к самому ответственному курсу своей учебы, я ее не отвлекал на съемки (хотя безумно хотелось!), в моей квартире как-то раздался звонок. Я даже не понял, что это  день был 1 сентября.

Открываю. Делегация юношей – класса этак от 9-го до 10-го. Нарядные. С цветами. А один, сзади, жмется с тортиком: вот я его и узнал – это был хозяин скейта!

И мне вопрос, в лоб:

– Драсти! Простите, а ваша дочь дома?!

А что это за девушка, и где она живет…

Оказалось, парни тогда выследили нас с искусством матерых разведчиков. Потом они провели следствие, пообщались с бабушками дома и выяснили, в квартире живет «дядька, который ходит босиком и фотографирует». И первого сентября, в удобный момент, буквально похитив из кабинета классной руководительницы надаренные цветы, и прихватив из соседнего (этого наверняка никто заметил), они заявились, млея от предчувствия, «знакомиться с моей дочкой» – той самой Босоногой феей на скейте.

Да, ростом и хрупкостью Алёна вполне походила на школьницу…

Увы, пришлось ребят разочаровать. Дать им в утешение, интернет-адрес форума сайта, где иногда появлялась девушка. Но никто так и не объявился: видимо, струсили.

Но я уверен, что это видение, этот лик безумной красоты – который сейчас стоит и перед моими глазами! – долго тревожил их в самом волнующем, пубертатном возрасте, маня всем: и цветущими глазами, и безупречными босыми ногами, и крыльями Голубого Ангела.

Не знаю, где Алёна сейчас. Очень, очень хотелось бы ее найти!

 

Текст подготовлен редакционной группой портала. Фото Студии RBF.

---

Текст подготовлен редакционной группой портала “Босиком в России”. Фотографии Студии RBF.

Все права защищены. Копирование текстовых материалов и перепечатка возможно только со ссылкой на newrbfeet.ru. Копирование фотоматериалов, принадлежащих Студии RussianBareFeet, возможно только с официального разрешения администрации портала. Если вы являетесь правообладателем какого-либо материала, размещенного на данном портале, и не желаете его распространения, мы удалим его. Срок рассмотрения вашего обращения – 3 (трое) суток с момента получения, срок технического удаления – 15 (пятнадцать) суток. Рассматриваются только обращения по электронной почте на e-mail: siberianbarefoot@gmail.com. Мы соблюдаем нормы этики, положения Федерального закона от 13.03.2006 г. № 38-ФЗ «О рекламе», Федерального закона от 27.07.2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных».