ИСТОРИЯ САЙТА И СТУДИИ. КАМЫШКА НА ХОЛОДЕ.
Для того, чтобы понять смысл нескольких следующих глав, необходимо напомнить читателю историю русской сексуальной революции. Да-да, не листайте сборник тестов ЕГЭ или учебник Данилова и Косулиной: там есть все революции, и пятого года, и две семнадцатого (одна из которых, впрочем, всего лишь бесстыдный и наглый военный переворот), но этой – нету. Свидетели ее еще живы; уроки и последствие я не осознаны. Она уйдет в анналы истории лет через сто, ну а пока…
Пока я буду ее историком!
ВЕЛИКИЕ ПОТРЯСЕНИЯ
Грохотом, почти авроровской мощи, прокатился по экранам СССР фильм Василия Пичула, «Маленькая Вера». Впервые на большом советском экране были распахнуты козьи острые титьки. А обладательница их, деликатно прикрыв юбчонкой центр всего действия, деловито занималась сексом в позе “наездницы” с партнером. Сколько времени длилась эта сакраментальная сцена? Я посчитал. Тридцать четыре секунды. Но кабы вы знали, что эти тридцать четыре секунды стоили целого фильма!
Не самая скандальная сцена из фильма. Смотрели из-за другой – гологрудой Натальи Негоды в позе “наездницы”…
Я не знаю, как его смотрели на территории всей страны, от Калининграда до Магадана. Я был в то время в армии, служил Родине в Богом забытом посёлочке Зарубино, под славным городом Артемом, который в четырехстахпятидесяти километрах от блистательного града Владивостока. Были в этом городишке хилый кирпичный заводик, рембаза ВРПО «Дальрыба» и наша воинская часть; а ещё Дом культуры, неофициально «Дом Рыбака», возвышавшийся на пустынном берегу, на утесе, всем великолепием своей сталинской архитектуры и настолько похожий на мрачный средневековый замок, что я его окрестил Эльсинором. В нем крутили фильмы, которые привозили с сейнеров, ремонтирующихся на базе; один сеанс каждый день, за исключением субботы и воскресенья. Эти дни святые, по ним дискотека и драка, и неизвестно, что больше всего привлекало местную молодёжь.
Так вот, эпическая лента «Маленькая Вера» с Натальей Негодой шла в этом ДК две с половиной недели, по два сеанса каждый день. Ради нее отменили субботние и воскресные драки…
Скажем так – по одним ступням судя, мы тогда Негоду в модели не взяли…
Нас, десять человек отличников боевой и политической подготовки, повел в кино замполит, товарищ капитан Данилевский: щеголеватый, молодой офицер, только что вернувшийся из ГСВГ, из-под Эйзенаха, а сам происходивший из шахтерской Макеевки: соколиноглазый, чернобровый… Пришли, сверкая начищенными ботинками и пуговицами. Сели во второй, приготовленный для нас ряд. Это непросто: народу – битком. Люди стоят в проходах, сидят на полу.
Погас свет, началась «кина». Народ внимает с обычным для этих мест восторгом: ржет, комментирует, лузгает семечки, сплевывая шелуху прямо на пол. Там было так принято, не удивляйтесь. За полминуты до ТОГО САМОГО с первого ряда встает кабан в треухе, срывает треух, машет им и ревет:
– Тихо, ё… вашу мать! Ща будет!!!
И наступает мёртвая тишина. Слышно, как высоко-высоко над крышей ДК стукается друг об друга космический мусор на земной орбите. Нет, еще эту тишину заполняет жаркое дыхание Натальи Негоды, покачивающейся на партнере под ровный ритм фрикций…
В общем, как только тают эти волшебные секунды, встает тот же мужик и возвещает громко:
– Все, на х…! Больше ни х… не будет!
Повзрослевшая Негода в США. Увы, в голливудские звёзды так и не выбилась.
И посетители кинотеатра салютуют дружным топотом ног. Они уходят. А чё?! Главное-то посмотрели…
Да, этот фильм шел несколько недель. За это время все жители поселка, учитывая даже грудных младенцев и неходячих стариков, должны были побывать на сеансе раз пять-шесть. И непременно яблоку было негде упасть. Это буквальная метафора: под конец всё-таки упало, но не яблоко. Двое, пробираясь в переполненный зал по чердаку ДК, и оказавшись где-то под крышей, в механизмах сцены – рухнули вниз. Один убился насмерть. ДК на время закрыли, малина прекратилась.
Вот ТАК входила в сознание потрясенных жителей СССР здоровая, а потом из нездоровая эротика. “Маленькая Вера” – Негода была первой; это потом хлынули в Союз разные там «Истории О.», «Папайя» и. конечно же, «Эммануэль» – сначала классическая, потом «черная», «желтая» и всех цветов радуги.
А что же Пичул? А тут вполне оправдалась историческая поговорка о том, что революция пожирает своих детей. Я помню, какие очереди выстраивались на следующий опус режиссёра, «В городе Сочи темные ночи». Все ждали продолжения темы и какого-то фантастического разврата… но Пичул их обманул. Фильм не показал ни-че-го. Ничего из ожидаемого. Он с треском провалился в прокате, а Василий оказался навсегда и прочно забыт зрителем, не простившим ему обмана. Негода, покрасовавшись на ТВ в передаче Эльдара Рязанова и пощебетав о том, какая она в жизни приличная девочка (и прибавив, что тот самый эпизод снимался, не поверите! – в трусиках). Уехала в США, где подвизалась в Голливуде на вторых ролях, подурнела, растолстела и стала обычной лос-анджелесской домохозяйкой.
Та самая галерея 642. Она есть в архиве галерей – вы можете просмотреть все фото, набрав номер галереи в строке поиска.
…Зачем я вам все это рассказываю? Да для того, чтобы вы помнили, что многое наше поколение узнало из кино. Из того самого, запретного кино. Помните бесподобную Сильвию Кристель? Именно она нам показала, как можно заниматься любовью в самолете и как спать с другой женщиной. Безупречное обнаженное тело этой звезды, сплетающееся с другим в одной из кинолент легендарной серии, было безумно красиво. Я положу руку хоть на Библию, хоть на что угодно, что вы там подсунете и поклянусь: лесбийский секс красив… на киноэкране. Да и среди специфической видеопродукции, простите, есть мастера, тот же Петтер Хегре (Hegres), у которого это сонет, симфония звука, цвета, чувства.
Так вот, мы, поющие красоту женских ног и женщин с красивыми ногами, разве могли остаться в стороне этой темы? Тем более, когда она стала уже совсем не запретной, а вполне детсадовского уровня.
Другое дело, что мы таких не искали. Но столкновения с такой реальностью – были…
ЗИМНЯЯ ОХОТНИЦА
Очередную участницу фотоконкурса привел мне молодой сотрудник информационного отдела HomeNet, Слава. Точнее, не привел, а предупредил, что она придет. Только, описывая девушку, замялся.
– Ну, чё ты менжуешься? – не выдержал я – Она что, одноногая, что ли? Или глаза у нее на затылке?!
– Да нет… Двуногая – серьезно ответил мой приятель – И с глазами у неё всё…
Тут он снова загадочно замолчал и поспешно исчез из курилки, где происходил сей разговор.
Ни до, ни после Камышки девушек с ТАКИМИ глазами у нас не было…
Девушка пришла на следующий день, под конец его. Ждала в коридоре. Невысокого роста, полненькая – или, скорее, просто крепко сбитая, бочонком, как я бы сказал; пока шли с ней к окну, к свету, я ничего не подозревал. А потом дошли, я взглянул в ее лицо и онемел. Так вот о чем меня Слава предупреждал!
Один глаз девушки светился карим огоньком, другой – цвет ярко-синим. Такое я видел первый раз в жизни…
Она сразу выбрала себе псевдоним – Kamyshka. Ну, Камышка так и камышка, бывает. Мышками да камешками нас не испугаешь. Оказалась заядлой интернетчицей, программистом, ролевичкой – одним словом, весь набор «одного флакона», характерного для этого поколения молодежи. Ну, и фотосессию она сама сходу предложила: на снегу. С оружием. В образе эдакой девы-воительницы.
Надо сказать, что в те годы я не особо рекомендовал нашим моделям наряды. Как правило, это была их фантазия чистой воды: мне было даже интересно, посмотреть, кто на что способен. Так вот, Камышка (далее я тоже буду называть ее так: лень переключать раскладку клавиатуры каждый раз!) прибыла на съемку в камуфляжной экипировке под дубленкой. Камуфляжные штаны и лифчик оказались «НАТОвской» расцветки, а куртка – старой советской. Наблюдая, как она деловито переодевается, а лучше сказать, полуобнажается, даже взгляда по сторонам не бросив, я возблагодарил небеса за правильно подсказанный мне выбор места съемки: делали мы ее в овраге “Крокодил” за моим домом – в овраге, объедающем кромку Верхней жилой зоны Академгородка, месте пустынном и укрытом от посторонних глаз.
А холодно было, да, порядочно.
Градусов под двадцать.
Босиком на снегу, в камуфляже, с кинжалом… Для любого прохожего – шок.
Девушка холод если и ощущала, то виду вообще не подавала. Я думаю, она бы и обнаженной в сугробе снялась, будь на то воля фотографа. Азартно прыгала по сугробам, махала охотничьим ножом и артиллерийским палашом – все реальное, острое, страшноватое на вид, мой реквизит; да, несколько раз, конечно, устраивали «перекур»: Камышка обувалась, набрасывала на себя дубленку и грелась. Я приготовил для такого дела, для зимних съемок, так называемую «четушку» водки. Так модель моя запросто ополовинила ее без закуски, даже глазом не моргнув. Грелась. Вообще, я первый раз встречал такое дикое несоответствие внешней женственности и брутальности характера.
И эти разные глаза, отчего в упор на Камышку смотреть было… очень трудно.
Самый веселый момент наступил в самом конце. Мы заканчивали съемку; надо было выбираться из оврага. И Камышка, подхватив свои берцы да дубленку, полезла по заснеженному склону, бросив: «В подъезде оденусь!» – благо подъезд располагался буквально в двадцати шагах…
Её крепкие босые ноги с красными от мороза пятками взрыхляли снег на склоне. Я топал следом; вверху услышал собачий лай… А Камышка была уже наверху, у оградки детского сада.
Я, поднявшись наверх, увидел милую картину: стояла Камышка, переводя дух после энергичного подъема, а по дорожке во дворы улепетывал какой-то мужик, а впереди него – волоча поводок, прочь несся большой черный эрдельтерьер.
Не, ну… я представляю – вот пошел дядька гулять с собакой по зиме, замерз, приходит к оврагу, и тут из оврага на полной скорости выскакивает полуголая и босая девушка в камуфляже, да еще с охотничьим ножом в руке…
Красота.
Этот кадр придумала сама модель. Как и многие другие.
ПОДРУГИ БЫВАЮТ РАЗНЫЕ…
Конечно же, после первой фотосессии Камышка захотела продолжить тему и поиграть в образ хиппи.
Правда, наряд она выбрала вроде бы хипповский, по определению – джинсы и джинсовая куртка. Однако смотрелся он как-то… Выглядел нарочито неряшливо, и на редкость бесформенно. Но, во-первых, другого у девушки с собой просто не было, а во-вторых… мне и самому стало любопытно, что из этого получится. Однако всё это было сущей ерундой по сравнению с другим, довольно интересным обстоятельством…
Сидела на дереве, весело растопыривала пальчики босых замерзающих ступней…
…и неподдельно радовалась жизни. при минус двадцати-то… Фантастика.
Еще, когда мы договаривались о съемках, Камышка попросила разрешения привести на съемки подругу. Мол, хочет «посмотреть». Я разрешил: подруг мы на съемках приветствуем всегда, это потенциальные модели. Да носить сумку с запасными нарядами есть кому – если это летние съемки. Но вот в назначенный час девушка пришла и я горько раскаялся.
В прошлой главе я писал о тех девушках, которых молва называет «страшными». Да простит меня Бог за то, что я сам оказываюсь примерно в том же положении злых языков, но этот случай оказался иным. Подруга Камышки была не просто страшной, она была как ядерные испытания на атолле Муророа.
Впридачу со злостным отсутствием привычки за собой следить, за своим лицом… и не только лицом. Мне она вообще-то напомнила помолодевшую старуху Шапокляк из известного советского мультфильма; только что она не вязала. Она устроилась на той самой лесенке, на стуле – площадкой выше или ниже, я не помню и разве что не стала вязать, как Шапокляк. Кажется, с книгой пришла эта совсем не «тургеневская» девушка…
Мы работали, она на нас зыркала. И проявляла крайнюю степень нервного возбуждения: то сядет, то встанет, то скривится, то начинает меня учить, как мне работать с моделью. При этом – с апломбом как минимум председателя академгородковского фото клуба «Мудрец», г-на Пашиса. Одним словом, за неполный час фотосессии она вывела меня так, как мало кто выводил и до, и после. Как только мы закончили, и Камышка одевалась – я, обсуждая наши возможные следующие фотосессии, сказал с максимальной степенью деликатности:
– Ну, слушай… эта твоя подруга! Ты ее больше не приводи. Она мне серьезно мешает.
– Да вы не переживайте. Она всегда такая. Она просто очень за меня переживает… – загадочно сказала эта камышовая кошка.
Совершенно “крестьянские”, широкие ступни Камышки чем-то подкупали…
Камышка действительно, БОЛЬШЕ НЕ ПРИШЛА. Поменяла ник на форуме HomeNet. Видно, поменяла почту. Ну, я горевал не очень; по следующим сериям, да и по прошлым вы поняли, что у Студии появились уже свои признанные звезды, и собственно говоря, выбор был…
А потом я узнал всю подноготную.
Через пару месяцев, на корпоративной вечеринке, за пивком со Славой… Я вспомнил про Камышку, про овраг, про ее фото с кинжалом и про последующую эскападу с подругой. И, слушая меня, Слава вдруг залился смехом:
– О! а ты так ничего и не понял, что ли?!
– Нет… А что я должен был понять?
– Да я же тебя предупреждал!
– Иди ты в баню! Ни о чем ты меня не предупреждал!
– Ну, как же… Ну, вообще, да. Я думал, ты сам догадаешься!
– О чем?! О том, что у нее глаза разные?!
– Да нет! Она же лесбиянка. Открытая. В нашем ЛГБТ-сообществе, городском состоит…
И этот кадр – тоже придумка девушки.
Вот тут я и ахнул. Я понял и взгляды, которые бросала на меня ее «подруга», и ее откровенно мужеподобную внешность (правда, совсем не мачо, а субтильного ботаника) и все остальное. Итак, природа мило пошутила, одарив Камышку, помимо разного цвета глаз, еще и таким отклонением от биологической нормы.
Надо ли говорить, что больше я Камышку никогда не видел – по причине банальной ревности её… как сказать? Ну, пусть будет «подруги».
Завершая этот пассаж, могу сказать, что с той поры в числе моделей Студии было несколько девушек с ярко выраженными лесбийскими наклонностями (которые мы, естественно, не афишировали). У некоторых были безумно красивые ступни, но в остальном… Одним словом, я думаю, что в королевы красоты они бы не вышли. И главное: все они были бесконечно далеки от того стандарта, который показывают людям специфические сайты: и лицами, и телами. Ну, эротический бизнес, штука такая, там на кону деньги, и они решают всё – о естественных пристрастиях никто не говорит, коли припрет, так и не хуже раскорячишься. Но все равно обидно. Где вы, смуглокожие красивые лесби из фильмов про Эммануэль или из фотогалерей Hegres?
Возможно, только в воображении эротоманов.
Остановите мгновение: оно гораздо прекраснее, чем реальная жизнь.
Текст подготовлен редакционной группой портала “Босиком в России”. Фотографии Студии RBF.
Все права защищены. Копирование текстовых материалов и перепечатка возможно только со ссылкой на newrbfeet.ru. Копирование фотоматериалов, принадлежащих Студии RussianBareFeet, возможно только с официального разрешения администрации портала. Если вы являетесь правообладателем какого-либо материала, размещенного на данном портале, и не желаете его распространения, мы удалим его. Срок рассмотрения вашего обращения – 3 (трое) суток с момента получения, срок технического удаления – 15 (пятнадцать) суток. Рассматриваются только обращения по электронной почте на e-mail: siberianbarefoot@gmail.com. Мы соблюдаем нормы этики, положения Федерального закона от 13.03.2006 г. № 38-ФЗ «О рекламе», Федерального закона от 27.07.2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных».
Мда Профессор, Вы ещё американских лесбиянок не видели. Есть, конечно, и нормально нормальные, и по-настоящему красивые, но они, как и настоящие босоножки, что называется, one in a million. В большинстве своем – жирные коровы, причем иногда гренадерского роста. За собой не следят от слова вообще, и ведут себя нарочито по-скотски. Жуть берет.
Согласен. Хм, это да, наверное, жуткое явление. Хотя в художественных фильмах – прям загляденье! Ну, будем с нашими жить. Они у нас пока домашние))))
Ну а что, все логично. Феминизм потому с таким остервенением и “защищает” свои “права”, переходя все грани разумного, потому что это борьба не за права. Не за то, чтобы быть полноценным, полноправным человеком, которого не унижают за то, какого он пола, цвета и вероисповедания. А за то, чтобы быть свиньей, выглядеть, как чмо, и вести себя, как скотина, и при этом не нести за это никакой ответственности – во всяком случае, моральной и социальной. Зачем брить пресловутые, уже ставшие мемом, как только заходит речь о феминизме и толерантности, ноги и подмышки, зачем ухаживать за собой, хорошо пахнуть, вести себя по-человечески, и зачем вообще вести себя как женщина – вы заставляете меня, женщину, быть женщиной?! Ах вы сексисты! Мужланы похотливые! Вечно видите в женщине женщину – а женщина, быть может, и не хочет быть женщиной! Ведь я такой родилась, а быть может, я не хотела рождаться женщиной! Я выдвинула судебный иск своим родителям за то, что они родили меня, не дав мне выбора, кем мне быть, и я засужу любого, кто будет говорить мне, как мне выглядеть и что делать, даже если от меня несет, как от собаки, выгляжу я, как тролль, а веду себя, как надзирательница в гестапо! Это моя свобода и право!
Может быть, я и утрирую – а может, и нет, тут есть участники, которым виднее, насколько серьезна и абсурдна эта проблема там, где ей уделяют настолько до абсурдности серьезное внимание. Но я уже сам на себе успел этот пипец ощутить – я поссорился со знакомой, давним другом, бывшей подружкой (3 в 1, да), с которой был знаком 10 лет и с которой имел, наверное, самые близкие, тесные и откровенные отношения (как мне казалось), потому что она слишком долго прожила в своем воображаемом мире борьбы за феминизм. Воображаемом – потому что она не устраивала митинги и пикеты (и слава богу, в общем), не переезжает в какую-нибудь толерантную свободную страну, где она будет чувствовать себя комфортно (хотя очень много об этом говорит, вплоть до рассказов о том, где и за сколько и сколькими способами можно провести операцию по смене пола), а самое главное – позиционирует себя как мужик, причем мужик старше своего возраста, и хоть ты усрись. Была, скажем (и остается по паспорту) Маша Дарьина – а вот в личном диалоге с ней каждый даже бывший знакомый обязан обращаться к ней, как Джон, при этом следить за своей речью, местоимениями, склонениями и вот это все. Ошибешься, скривишь скептичную мину, откажешься – обижается, моментально заводится, бросает оскорбления и ультиматумы, мол, “если не можешь, то лучше не общаться” – ну, вот тебе и любовь-дружба-жевачка. Я поганый сексист, угнетатель и вообще чмо.
При этом я совершенно не возражал ни против ее подружки-лесбиянки, ни против ее фантазий о смене пола, я вообще, наверное, даже имел претензии не ко всему этому спектаклю “не говорите при Маше, что она Маша, она очень обидится”, я привык со временем. К чему я так и не смог привыкнуть, так это к вот этому вот лицемерию – когда человек сам становится тем, кого осуждает, к вот этой готовности послать нах*й за любой нечаянный непровокационный промах, в то время как к себе отношение – исключительно аристократическое. Ну и весь этот шизофренизм – тяжело воспринимать серьезно человека, который мнит себя тридцатилетним мужиком, при этом будучи двадцатилетней девушкой, а ведущей себя и вовсе как пятилетний ребенок.
Но это я опять в свое личное увлекся. Я чиво хочу сказать.
Борьба за права – за любые права – дело правое и всегда тяжелое. Грех над этим смеяться – даже и особенно нам, барефутерам. Мы ведь тоже отстаиваем (или просто хотим) делать то, что нам хочется, никого не трогая, при том, что это никому не вредит – над нами смеются. Нам приходится – кто поумнее – разбирать матчасть и стоически терпеть унижения, прокачивая пофигизм и самодостаточность. А кто слабее (духом или, простите, мозгами) уходит с этим отстаиванием куда-то не туда. В эзотерику – когда ходишь босиком, кося под кришнаита. В ЗОЖ – когда превращаешься в скелет, в сектанта или “орехового” вегана, а хотелось-то всего лишь тапки снять… Мы ведь сами над этим смеемся – потому что такие босоногие совершенно не то, с кем мы хотим ассоциироваться, но происходит именно это.
Так же и везде. И в конкретном случае – если женщина хочет получать мужскую зарплату и вообще получить работу, которая принципиально не зависит от пола (Ну, не знаю, девушки – хотите быть шахтерами? Ну, есть, конечно, и такие могучие дамы… не знаю, короче, есть ли чисто мужские или женские профессии – это еще одно отдельное рассуждение), то она должна ее получить, если она обладает соответствующими навыками. Речь не о священном праве не брить эти несчастные подмышки – хотя, верите или нет, в русской армии пацаны из глубинки делают замечание и стебутся над теми, кто себе волосы не бреет. Азербайджане, блин, спрашивают русских пацанов: “Ты чо не бреишься, ходишь как чухан”, чтобы вы понимали! Я это к тому, что никто никому не запрещает не бриться или не мыться, но если вы считаете, что быть мужиком (или просто не-женщиной) – это значит, обязательно вонять, выглядеть как обезьяна, и быть за это всеми уважаемым – это не так. “Быть можно дельным человеком, заботясь о красе ногтей”, можно ходить босиком, не нося при этом рясу и не нести бред про вселенскую энергетику, и можно быть геем, мужчиной-нянькой или, не знаю, шпалоукладчицей, но при этом оставаться адекватным, вменяемым и симпатичным человеком. Просто ходить босиком или заниматься сексом с кем тебе хочется – это настолько первичное, примитивнейшее и основное право человека, о защите или попирании которых даже говорить смешно. Есть проблемы куда актуальнее.
Но в том-то и дело, что не смешно. Не смешно то, что даже такое примитивное и основное право, как оказывается, нужно защищать. Но если одним просто хочется ходить, скажем, не в пиджаке, а в рубашке – то другие выражают желание ходить просто немытыми бомжами, но при этом требовать к себе наивысшее уважение – они заслужили свое право быть бомжами, мать вашу, вы им обязаны! Разумеется, такой цирк шумнее – стало быть, заметнее, и у всех на слуху. И от этого страдают те, кто просто хотел, никому не мешая, носить футболку-майку, и чтобы его при этом никто не гнобил. Но под одну гребенку попадают все – и точно так же, как, говоря о феминизме, мы представляем, в первую очередь, именно тех самых жирных и страшных злобных баб, красящих волосы химией и одевающихся, как на карнавал, потому что их мы видим и слышим чаще, эти мемные видео о том, как очередное странно выглядящее существо требует, чтобы из всех фильмов, снятых за последние сто лет, вырезали всех женщин в декольте, потому что это их оскорбляет (как обернуть беспомощную зависть в благородную защиту прав тех, кто об этом не просил или просил не об этом), слушаем очередные вот такие истории, где твоя подружка больше не подружка, а ты – дурак, потому что не можешь этого переварить (некорректно выразился, но вы поняли, я надеюсь).
Точно так же и с босоногими – чаще всего, к сожалению, попадаются истории, где очередной босоногий оказался просто сумасшедшим. Благо, в противовес им в группе и на портале в интервью постят и целые новостные выпуски о том, как просто люди просто ходят босиком, просто потому что им так хочется, или дети по одним им ведомым мотивам испытывают новые ощущения и снимают это на видео.
Так что да, грустно то, что ложка меда (ну или просто другого, непривычного на фоне общего стола, блюда) перешивается целой бочкой говна, под которой меда-то уже и незаметно. И назовут эту бурду каким-нибудь “моншнеком”, и у окружающих этот “моншнек” будет ассоциироваться именно с говном. Просто потому, что его больше.
С другой стороны, те, кто знает истину, все равно будут. А наша униженность в этом поколении – всего лишь вопрос времени и моды. Точно так же, как в зависимости от места и времени было модно или не модно быть лесбиянкой или геем, так же и когда-нибудь по улицам хипстеры будут расхаживать уже не в конверсах, а босиком.
Надо просто продолжать чаще и больше демонстрировать, что в этом нет чего-то изначально ненормального или недопустимого. И люди сами к этому потянутся – вон как те дети, которых Игорь выгуливает.
И при этом они сами это будут воспринимать уже безо всяких разъяснений – сначала интересно и по приколу, а потом, глядишь – “хочу, потому что могу”, и наоборот.
Золотые слова: “Не смешно то, что даже такое примитивное и основное право, как оказывается, нужно защищать.”. Полностью согласны. Добавим, что ЕСЛИ женщина, и правда, хочет РАБОТАТЬ наравне с мужчиной – в бизнесе, в науке, культуре, на производстве – отлично, супер, аплодируем и пусть платят ей столько же, а может, и больше! От этого ВСЕ выиграют, и общество в целом. А вот если она хочет не работать, а кокетничать “в обратную сторону” – ах, посмотрите, какой я крутой вонючий мужик, то это омерзительно. Эх, Суми Неримус нас не слышит…