ИСТОРИЯ САЙТА И СТУДИИ. НОВЫЕ И ПРЕКРАСНЫЕ: ИРИНЕССА!

Лето 2007-го, а точнее, весна его, ознаменовалась очередным эпохальным событием в жизни сайта: мы стали приглашать моделей со стороны! Банально, через объявления в новосибирских газетах. Я уже точно не помню, как я формулировал это, чтобы уложиться в минимум строк и буковок, но как-то так: «Требуются модели для проведения фотосессий босиком. Возраст от 18 до 40 лет. Модельные данные не требуются». Телефон… все просто.

На самом деле ключевым, наверное, было всё-таки не слово «босиком». Наше толерантное общество охотнее бы отреагировало на «нагишом» – и были такие, которые во время звонка интересовались: а почему не… Мы могли бы и! Ключевым было «модельные данные не требуются». Потому, что пресловутые эти данные четко рисовали образ восемнадцатилетних акселераток, вскормленных на маминых макаронах в пору голодных девяностых, от переизбытка мучной пищи выдающихся и ростом, и телесами. Именно такие гарцевали по подиумам, по сценам различных «конкурсов красоты» с грацией полковых кобыл… Нам они были неинтересны.

И в результате к нам на студию пришло довольно большое количество девчонок, которых в профессиональных модельных агентствах кличут «недомерками». Ростиком ниже метра восьмидесяти. Мне это, кстати, живо напоминает историю монгольских завоеваний: там тоже взятых в плен воины Чингисхана ставили к колесу арбы. Кто был меньше ростом – чем его диаметр, отправляли в рабство; кто выше – без всяких сантиментов рубили головы, а кто попадал в размер – тех брали в войско. Вот и у нас: мы давали шанс именно этим девчонкам, которым отказывали в модельных агентствах. Мол, «не формат». Те гнались за крайним размером груди и ростом, а нам надо было иметь здоровые ступни…

ИРИНЕССА, СТАВШАЯ ВЕЛИКОЛЕПНОЙ.

Ирина… Да, именно Ирина, потому, что фамилию я бы и мог вспомнить, перерыв архивы, но зачем?! Все равно и я, и тысячи посетителей сайта помнят ее под немного другим именем. Иринесса. Да – «принцесса». А как она пришла!

Пришла на встречу, и, естественно, обутая, в каком-то демисезонном наряде, потому, что заканчивался апрель, майское тепло было только в перспективе… Ну, скромная, рыжеволосая девочка, без косметики. Студентка (конечно, планку 18 лет мы блюли строго!). Поговорила со мной, и резюмирует: «Вы знаете, у меня, наверное, ничего не получится…»

Я опешил. Почему?!

Она говорит: «Я – математик, сухарь. Я-де ничего не умею, ни быть эротичной, ни сексуальной, ни вообще, ни то-сё, а ноги – это вообще, чтобы ходить!».

Я решил с этим поработать.

Боже мой, какие у нее красивые были ступни!

Это уже общее место в нашей работе: как только девушка говорит, что она, дескать, не знает о том, что ее ноги, форма ее ступней может быть… все, понятно. То, что надо. Точеные, с развитыми сухожилиями, ступни Ирины повторили эффект «Дикой Розы»: это были «крылья ангела» номер два. При этом они были достаточно широкими в основании, крестьянскими, что называется: это тип «сибирской» ступни, характерный для многих сибирячек, в которых смешалась кровь первых поселенцев-казаков и их первых жён из числа «сибирских татар». А когда она растопыривала пальцы ног, «крутя солнышко», то я просто поражался гибкости человеческого тела… Худощавая, немного поначалу – именно поначалу! – угловатая. Ирина быстро вошла во вкус. Своей сексуальности и демонстрации своих прелестей.

Но главное в ней поразило – может, потому, что она была первой! – это пластичность ее характера. Я помню, что в первый «босопоход» мы отправились с остановки «Морской проспект». Я обнаружил е там, сидящей на скамейке и тоскливо мнущей в руках свои балетки – потому, что условие было суровым: модель должна являться к месту начала фотосессии без обуви! Это был и кремешок испытания: не слабо будет? И мы пошли.

Повел я ее в дебри Академгородка которые начинаются от его центра, за полоску институтских земель. Глинистая высохшая дорога. Аромат трав. Кое-где – гравийные участки. Босые ноги Ирины покрылись пылью, и этот серый налет делал еще более рельефными сухожилия на ее ступнях, еще более точеными – очертания этой гибкой части человеческого тела… Ирина шла совершенно легко и спокойно, растворяясь в этой природе – немного растрепанная, совершенно негламурная, немного стесняющаяся. Честно говоря, когда я брался за ее прохладную ступню и переставлял так, чтобы снимок был наиболее эффектен, я ощущал стыд – это был момент какой-то интимности. Она воспринимала это покорно… и не только покорно. А как-то царственно.

И вот прошли первые фотосессии. Ирина побывала на Башне (или «Банке», или «Бункере», которого сейчас уже нет, снесен давно!) в образе воительницы – с холодным оружием. И вот тут я испытал шок. Под маской «холодного сухаря» вдруг проснулась Брунгильда. Воительница. Амазонка. Белые ступни Ирины – а ее кожа вообще плохо загорала, природное свойство! – смотрелись беззащитными на фоне ржавого железа и вместе с тем, это были гибкие ступни охотницы, цепляющиеся за каждый выступ – развитыми пальцами, как крючьями. А ее холодноватая красота и обнаженный клинок в руках… Ох! Не хотел бы я встать на узкой дорожке перед такой воительницей.

Ирина с удовольствием бродила по холодным августовским лужам Академгородка; мы с ней сняли шикарную фотосессию в самом Академе; Ирина быстро входила в раж, и быстро становилась лидером популярности. У нее первой собрался сольный диск фото. И тогда я рискнул ее представить фотосообществу Академгородка: этим бородатым дядям, которые мнят себя Великими Фотографами, но почему-то страдают от отсутствия моделей…

И она стала Иринессой. Да, та фотосессия таки была названа: «Иринесса и ее свита». Потому, что они ползали, лазали, стелились со своими супердорогими камерами перед ней, проглатывали языки и жевали слова, фотографируя и ее всю, и ее прекрасные ноги.

А она внимала всему этому с царственной улыбкой. Снисходительной к людским слабостям.

ПРЕОБРАЖЕНИЕ “СУХАРЯ”

Да, тот самый «сухарь» начал раскрываться. Точнее, просто я начал узнавать его с другой стороны; Ирина ничего не делала для этого, не было никакого «преображения» – если процессы и происходили, но незаметно, она вообще была очень тихой, эта девушка. Застенчивой, как вы уже поняли. Вероятно, ей трудно было поначалу идти по городковскому ТЦ с грязными пятками, обращая на себя внимание; но она ведь всё же прошла! Это был маленький подвиг, вероятно.

Но я не об этом. Мы разговаривали. Говорили о кино, музыке, литературе. Для «математика» Ирина оказалась более, чем начитанной… Глубокой.

Пожалуй, именно так – глубокой. Именно глубина отличала ее; негромкий голос, задумчивое лицо. Я сейчас перебираю эти воспоминания и могу сказать, что мало с кем из моделей у меня установились такие доверительные отношения, как с Иринессой. Нежные без всякого намека на пошлость. Наверно, как между братом и сестрой.

А как она была романтична! Ее голые ступни были особенно хороши в каплях дождя; бледная кожа ее ступней – особенно красива в орнаменте прилипшей хвои, каких-то крапинок и песчинок – когда эта девушка босыми ногами промерила все лужи Академгородка! Изумительная лепка ее ног, одновременно и изнеженная – и напряженно-гибкая, она дополняла ее романтичный образ… Да, кстати, именно после дождя, в эту самую фотосессию, Ирина пришла в плащике – потому, что это были уже довольно прохладные августовские дожди. Такой кожаный плащик, скромный, без фокусов.

Она была чертовки соблазнительна. Я помню, что вот тогда на нее оглядывались откровенно, сворачивая голову. Было что-то французское в этой босой девушке в плаще; какая-то квинтэссенция всех французских мелодий – от Джо Дассена до Мишеля Сарду. Прошло столько лет, а этот плащик и ее отрешенное лицо, плащик – и бледную кожу ее ног я помню до сих пор…

С ней произошло то, что мы потом будем называть «босопрограммированием», и что повторится не с одной моделью, пришедшей на Студию. Следуя правилу – «модель появляется перед фотографом босиком», введенному скорее из принципа, эдакой фишкой, чем из каких-то других серьезных побуждений, девушки сначала приходили раньше назначенного времени минут на пять-десять в сланцах, шлепках или балетках, потом разувались, прятали обувь в пакет… и с этим дурацким пакетом таскались 3-4 часа, пока шла наша фотосессия, с походами туда и сюда.

Первой это надоело Иринессе.

Она стала приходить босиком прямо из общежития университета; потом как-то призналась: мол, подруги мне завидуют. Почему? Экономлю на обуви. Одна уже вторую пару туфель за лето покупает, потому что разваливаются, вторая без конца страдает от мозолей… А я, мол, привыкла уже обходиться без обуви, и заметила, что в кошельке появились лишние деньги.

А жила она очень скромно, между прочим.

 

 

 

Отсутствие густой «штукатурки» на ее лице, бесцветный лак на ее аккуратно подрезанных ногтях – никаких отвратительных «когтей»! – все это объяснялось не только ее простотой, привычкой жить без модного пафоса, но еще и средствами. До Великого всероссийского кризиса оставался год, никто о нем не догадывался; народ судорожно и натужно богател, наваривал бабки и заколачивал баксы… А ее родители жили в области, кажется в Ордынском районе, занимались фермерством.

Да, кажется, мы об этом заговорили, когда  где-то за Академгородком столкнулись в относительно свежей коровьей лепешкой. Точнее, не мы, а Иринесса – это она в нее наступила. Счищая веточкой коровий помет с узкой крепкой пятки, девушка сказала – как обычно, задумчиво и слегка рассеянно:

– А у родителей в деревне это специально собирают – удобрение же…

Да, ее родители жили далеко, и, как многие крестьяне, не особо богато: Иринесса училась на бюджете, получала стипендию, и если они чего и посылали ей, то очень немного. Поэтому обувная экономия пришлась ей кстати.

Я не знаю, конечно, какую роль в ее судьбе сыграла Студия – помимо той, о которой разговор пойдет ниже; но я четко могу сказать, что, к счастью, мы не дали ей огламуриться. Если бы ее чудесные ступни оказались волей обстоятельств и велением окружения всунуты в туфли – а в седьмом году еще сходила на нет мода на идиотские узконосые туфли! – то они бы испортились очень быстро. Косточки ее ступней тотчас бы отреагировали и у большого пальца начала бы расти шишка, а другие, длинные и прямые, загнулись бы «молоточками». Тем более что анатомическое строение ступни как раз к этому располагало: сильный, развитый сустав большого пальца уже обнаруживал если не шишку, то определенное утолщение, это частое явление у многих девушек с такой ширококостой статью; это, кстати, и создавало дополнительную привлекательность для Иринессы – она не выглядела изнеженным цветком, ее ступни дышали той самой природной силой, энергетикой…

Да и сама бы Иринесса изменилась. Как некоторые мои однокурсницы по пединституту, приехавшие учиться из таких же «Ордынок», из Сузуна да Маслянино веселыми деревенскими простушками и к третьему курсу превратившиеся в законченных городских стерв…

Но я не об этом – я об общежитии, где жила Ирина.

 

ПЫТКА МУРАВЕЙНИКОМ

Я помню, как мы зашли к ней выпить чаю, находившись по летнему Академгородку. Общежитие, в котором она жила, было следующим после того дома с «целовальником», о котором я рассказывал раньше; точно такое же… бедное! Босые ступни Иринессы бестрепетно считали темные, влажные ступени бетонной лестницы, только что помытой и поэтому пахнущей мокрой тряпкой, липкие на прикосновение; продранный линолеум в коридорах. Но в комнатке у ней было очень чисто.

И, конечно, там были и ее соседки.

Вот одна из этих соседок, крупная, сочная девушка – тоже явно деревенской закваски, ходившая по комнате с мужских (!) синих носках, приняла нас весьма любезно, но, едва мы коснулись губами чая, высказала нам свою тревогу. Точнее, мне.

– Вот вы, я вижу, человек взрослый, опытный… – певуче сказала она, манерно отставляя мизинчик – …вы бы на Иришку повлияли!

Я напрягся.

– В чем, простите?

– Ну, так ведь она везде бОсая ходит! И по улице, и везде.

Я в который раз выслушал длинный монолог про микробов, живущих на городском асфальте, туберкулезную палочку, страшный столбняк и зловещий невидимый СПИД. Глянул на Иринессу: заваривая новый чайничек, она тихо улыбалась.

Ее голые ступни на темной коврике отливали особенно гладким мрамором.

Я не стал спорить, примирительно сказав, что не так4 страшен черт, как его малюют…

– Ну, так ведь она и по общаге бОсая разгуливает! – не успокаивалась подруга – По лестницам нашим. А там ведь бетон… И от этого цистит может быть!

Не добившись от меня солидарности в осуждении подруги, эта общажная дива вздохнула, всунула ноги в синих носках в шлепанцы и сказала:

– Ну, ладно… Ирка, вы еще посидите немного. Я покурю схожу.

Кстати, моя модель к концу нашего босоногого лета курить окончательно бросила – хотя раньше баловалась.

Иринесса подарила мне еще один замечательный эпизод.   Как раз в фотосессии «Босиком по лужам». Я пристроил модель у березки, неподалеку от Дома Ученых СО РАН, привычно скомандовал: «Работаем!».

Модель застыла. Я снимаю разные ракурсы. Я кручусь вокруг да около, делаю кадры. И тут замечаю, что выражение лица у моей Иринессы какое-то… не такое. Стоическо-мученическое.

– Ирина! Что у тебя с лицом?!

– Да ничего… – отвечает она протяжно – …просто я в муравейнике стою!

Босые красивые ступни девушки с удовольствием глодали черные крупные муравьи. Вряд ли природа сделала их фут-фетишистами, но им определенно нравилось. Ирине – нет.

…Конечно, мы тут же всё остановили, и Ирина вышла из муравейника, отряхнула его прах со своих ног… Но эти героические пять минут я запомнил.

И всегда ставил в пример другим моделям.

ПРИНЦЕССА НАШЛА ПРИНЦА…

Лучше всего Ирина смотрелась на грубом. Это был такой апофеоз беззащитной белой женщины, такого цветка на асфальте… Да, на асфальте, кстати. Иринесса подарила нам одну из первых фотосессий из серии «Мой Новосибирск».

Мы с Ириной бродили по городу. Это был распаренный июль, самый его разгар: кое-где асфальт плавился под нашими голыми подошвами. Был мягок, как перина. Но это ерунда. Так даже приятнее; другое дело, что асфальтит активно выделяет гудрон и ноги Иринессы, ее узкие аристократичные пятки стали совсем черными. Понимаете? Девушка в невинно-белой шляпке, в длинной юбке и совершенно грязными пятками… «как бомжиха!» – скажете вы. Но и в этом состоянии Иринесса сохраняла королевское величие. Внешне она была мало похожа на принцессу Диану, но – именно этим была похожа. Вот это качество многих наших моделей, этот аристократизм: испачкать пятки в грязи, оставляя свое естество недостижимо чистым, высоким, он в ней был.

История Иринессы кончилась внезапно. После фотосессии «Студгородок» она пожаловалась, что надвигается сессия, а сессия – сами понимаете. Я ее отпустил. К тому времени бывший «сухарь-математик» штабелями укладывала поклонников, некоторые из них даже с боем прорывались на фотосесии (я отшивал), и была полностью уверенна в своей неотразимости. И правильно. Этот чудесный цветок вырос, расцвел с помощью нашего сайта.

В конце 2007-го года я увидел ее садящейся в темно-лиловый «Мерседес» на Цветном проезде. Как раз по дороге от универа. Знающие люди сообщили, что Иринесса вышла замуж.

Принцесса нашла своего принца…

А вы говорите: сухарь. Математик.

 

 

Девочки, милые мои! Пока вы гонитесь за гламуром, жизнь уходит.

Те из вас, что сохранили здоровые и красивые ступни, обретут настоящих мужчин этой жизни: гурманов, ценителей, эстетов.

И поэтому каждая из вас может стать Иринессой.

…Как математик, Ирина наверняка была знакома с цифрами так называемой «пирамиды Маслоу» в маркетинге. Она гласит, что фирмы, выпускающие самые дешевые продукты – как, например, «Мак-Дональдс», имеют 80% рынка, но… 20% прибыли в лучшем случае. А фирмы вроде Rolls-Royce или Louis Vitton, имеющие всего 20% рынка среди богатых, всего 20% рынка, имеют 80% прибыли.

Потому, что их изделия – эксклюзив.

Помните об этом.

Помните, что ваш гламур с наращенными ногтями и каблуками оценит 80% мужчин, но это будут тупые ублюдки, денежные рыла, примитивные самцы… И только 20% среди них – настоящие Принцы и эстеты.

И они оценят красоту ваших босых ног, столь естественных.

Как и оценили красоту ног Иринессы – и ее чистую душу. Но это все взаимосвязано.

Кстати… я бы мог ее найти. И предложить продолжить съемки. Я уверен, что она бы не отказалась. Но я предпочел этого не делать. Почему? Потому, что принцесса должна оставаться Легендой.

Как, собственно, она и осталась в истории сайта.

Кстати, с этого случая я начал терять моделей. Сначала вышла замуж Саша; потом Иринесса; потом Ксения – ее подруга. Потом начался босотуризм, и пошло – одна прихватит москвича, другая…

Они ловили любовь, я их терял.

Но это, впрочем, новая история.

 

---

Текст подготовлен редакционной группой портала “Босиком в России”. Фотографии Студии RBF.

Все права защищены. Копирование текстовых материалов и перепечатка возможно только со ссылкой на newrbfeet.ru. Копирование фотоматериалов, принадлежащих Студии RussianBareFeet, возможно только с официального разрешения администрации портала. Если вы являетесь правообладателем какого-либо материала, размещенного на данном портале, и не желаете его распространения, мы удалим его. Срок рассмотрения вашего обращения – 3 (трое) суток с момента получения, срок технического удаления – 15 (пятнадцать) суток. Рассматриваются только обращения по электронной почте на e-mail: siberianbarefoot@gmail.com. Мы соблюдаем нормы этики, положения Федерального закона от 13.03.2006 г. № 38-ФЗ «О рекламе», Федерального закона от 27.07.2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных».